С христианской точки зрения, социальная фобия – обратная сторона гордыни, болезненного тщеславия. Не лучше ли соотносить свою жизнь с мнением единого Бога, нежели с десятками грешных людей, небезупречных, несправедливых?
Днём с фонарём
В большом селе появился новый житель – высокий мужчина лет тридцати-сорока. Снял небольшой домик. По будням ходил на работу, по выходным пилил вокруг усадьбы клёны. Но была небольшая странность – в глубинке, где большинство экономит электричество, в его палисаднике всю ночь горел фонарь, озаряя пол улицы, а лампа в веранде не выключалась до утра, освещая задний двор. Порой квартирант не отключал свет и днём. К чему такая расточительность? Объяснение было только одно – страх.
Русская провинция может показаться пасторалью только коренному москвичу. Здесь и воры есть, и насильники. Понятно, когда от ночных шорохов вздрагивает одинокая женщина. Но кого бояться крепкому молодому мужчине?
Ударили морозы, домик был не утеплённый и квартирант уехал. Только тогда выяснилось, что жил в селе “чеченец”, на работе он не скрывал, что служил в федеральных войсках. Видимо, с войны солдат привёз страх перед темнотой. То ли боялся, что и в самом центре России отыщут его мстители за убитых боевиков. То ли тревожили ночные кошмары, воспоминания о погибших друзьях, картины разрушения и смерти. Словно в мистическом фильме он спасался от тьмы светом.
Даже самые сильные из нас чего-то боятся. Страх – свойство человеческой психики, важное для самосохранения. Но люди редко предпринимают правильные действия, чтобы избавиться от своих страхов. К примеру, мужчина, опасающийся онкологии, продолжает курить по пачке сигарет в день. Женщина, боящаяся остаться одна, устраивает мужу сцены. Ребёнок, стесняющийся отвечать у доски, не начинает старательней учиться, а прогуливает школу в плохой компании.
Какой смысл в страхе, если он вносит в жизнь бессмысленное смятение, заставляет выпивать и доводит до нервного заболевания? Такое чувство включает программу саморазрушения, а не самосохранения.
Известный греческий иерарх, митрополит Иерофей (Влахос) автор книги «Православная психотерапия» пишет: «Сегодня много говорят о психологических проблемах. Я убежден, что так называемые психологические проблемы суть проблемы помыслов, помрачения ума и нечистого сердца. Именно нечистое сердце, как описывают его святые отцы, помраченный и скотоподобный ум и тёмные помыслы создают эти так называемые проблемы».
В плену фобий
По результатам опроса, проведённого «Левада-центром», больше всего наши сограждане тревожатся:
- За здоровье близких (63%)
- Чуть меньше респондентов (48%) боятся за собственное здоровье
- Страх перед бедностью мучит примерно треть россиян (30%)
- Почти столько же беспокоятся за свои сбережения (29%).
Вопросы безопасности актуальны для многих:
- Россияне опасаются мировой войны (40%)
- Стихийных бедствий (32)
- Преступников (29%)
- Ужесточения политического режима и репрессий (17%).
Боязнь за близких и за себя у человека неверующего безысходна, он словно стоит в тупике, но к Богу обернуться не желает, предпочитает созерцать стену перед собой и испытывать душевные муки.
Верующий человек надеется на помощь свыше, на силу молитвы.
По-соседству со мной живёт старушка, которая любит пересказывать одну и ту же историю – как она молилась ангелу-хранителю за внука, отправившегося на машине в областной центр. До города езды три часа. Мальчик – талантливый баянист, ехал на конкурсное выступление. Кроме шофёра, в машине присутствовали учительница и ещё один школьник. Машина попала в аварию, в которой выжил только внук богомольной бабушки. Чем не подтверждение, что вера спасает?
Примета времени: психологи отмечают, что в России людей часто мучают социальные фобии – страх друг перед другом. Фобия — сильно выраженный навязчивый страх, обостряющийся в определённых ситуациях.
Оказывается, в наши дни особый ужас у многих вызывает мнение окружающих. Кто-то боится начальника или коллег, кто-то преподавателей и соучеников, кто-то слушателей на мероприятиях, кто-то отсутствия интереса у противоположного пола. Люди тревожатся за каждое слово, за детали свой одежды, страшась не угодить кому-то. Думаю, это тесно связано с идеей обязательной успешности, которую рекламируют СМИ. Эту проблему я недавно рассматривала в статье «Успех любой ценой».
Социальные фобии
На сайте, посвящённом борьбе с суицидами, немало потенциальных самоубийц просят помощи, поясняя, почему хотят покончить с собой.
Вот семнадцатилетний парень жалуется, что у него рост 160 сантиметров: «Я карлик, никогда не понравлюсь девушке. Боюсь остаться в одиночестве. Лучше умереть!» Стоит отметить, что парни растут ещё несколько лет, и у него есть шансы стать выше, в крайнем случае можно прибегнуть к помощи медицины, но он уже поставил на себе крест.
Вот девушка хочет умереть, поскольку совершила немало ошибок, вела аморальный образ жизни и ей страшно смотреть в глаза родителям. Своё раскаяние она решила выразить самоубийством, как будто матери и отцу станет легче.
Вот бизнесмен боится своих кредиторов, поэтому решил свести счёты с жизнью, оставив на произвол судьбы беременную жену. Получается, проблему кредитов придётся решать ей?
Вот старшеклассница решила уйти в мир иной, потому что не может похудеть и опасается критики ровесников.
И ещё немало историй, где страх служит катализатором самоуничтожения.
С христианской точки зрения, социальная фобия – обратная сторона гордыни, болезненного тщеславия.
Человек боится показаться менее умным, богатым, красивым, сильным или сексуальным. Но эта боязнь, зачастую надуманная, усугубляет ситуацию и действительно ставит его в неловкое положение. Человек без причины начинает заикаться, суетиться, забывает о том, что хотел сказать, ошибается от волнения. Социальная фобия может довести индивидуума до невроза, когда от своего страха он придумывает особые ритуалы. Так самомнение создаёт пациентов психиатрической клиники.
Святые отцы советуют, прежде всего, думать о том, соответствует ли поведение человека заповедям, тогда страх перед окружающими отступает на второй план и теряет своё значение.
Не лучше ли соотносить свою жизнь с мнением единого Бога, нежели с десятками грешных людей, небезупречных, несправедливых?
«Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним», – метко замечает Священное Писание.
Лучше бояться Бога
Так называемые родноверы среди других отрицательных свойств приписывают христианству воспитание трусости в человеке. Некто Ведаслав рассуждает так: «Христианство — религия, базирующаяся на страхе. Христианство развивает и культивирует трусость. Без человеческого страха христианство не может существовать. Поэтому настоящий христианин — это страшный трус. Его трусость такова, что он не только боится сделать что-нибудь, не дозволенное свыше, нарушить какие-нибудь каноны, но и боится даже подумать как-нибудь не так, как ему положено, боится ознакомиться с какими-нибудь не такими еретичными мыслями других людей. Боится “дьявольского” искушения. Боится любого инакомыслия». Язычник делает вывод, что христиане умственно парализованы.
Но даже история христианства, полная дебатов и поисков истины, даже деление его на православие, католичество, протестантизм, говорит обратное. В христианской среде есть место личному мнению, борьбе взглядов, сложным философским раздумьям о судьбах мира. Дискуссии о вере не ушли в прошлое. Религиозные публицисты, писатели, священники до сих пор спорят о правильном понимании Писания и о том, как жить по-христиански.
А поступок самого Христа разве не подвиг? Он заранее знал о своей судьбе, но не бежал за тридевять земель, чтобы скрыться от врагов. Предпочёл открыто декларировать свои убеждения. И сколько первых христиан затем погибли от рук правителей-язычников, даже на эшафоте заявляя о своей вере!
Конечно, среди христиан, как и среди людей любой конфессии, есть смелые и трусливые люди.
Но христианство само по себе никогда не ставило задачей превратить человека в тварь дрожащую. Оно требует волевых усилий и преодоления слабостей.
Зачем верующему нужна смелость? Чтобы отстаивать правду, творить добро и противостоять злу. Мир жесток, но способен искушать человека, чтобы он пал, отступил, изменил своим принципам.
К примеру, смелость требуется современному мужчине, чтобы взять на себя ответственность за семью. «Никогда человеку не нужно было столько нравственного мужества и смелости для создания семьи, сколько нужно сегодня. Мужество в данном контексте — это способность трезво видеть цель, оценивать риски, идти на жертву, не убегая от испытаний», пишет протоиерей Андрей Ткачёв.
Смелость нужна женщине, которая брошена мужчиной, но решила сохранить ребёнка, несмотря на финансовые и бытовые проблемы.
Смелость нужна экологу, чтобы протестовать против химической корпорации, которая загрязняет его малую родину.
Смелость нужна следователю, чтобы разоблачить влиятельного чиновника-коррупционера.
Смелость нужна многим просто для того, чтобы оставаться собой, не подыгрывая сильным мира сего.
Святые отцы, воплощавшие дух христианства, отнюдь не одобряют трусость.
«Чтобы стать счастливым, нужно быть смелым», – пишет монах Симеон Афонский.
«Мужество есть любовь, готовая ради Бога претерпеть все», – говорит Блаженный Августин.
Иоанн Богослов пророчествует: «Боязливых же и неверных… участь в озере, горящем огнём и серою. Это смерть вторая» (Откр. 21: 8).
Священники рекомендуют людям, которых преследует страх, призывать помощь свыше, читая 90-й псалом, Иисусову молитву, «Отче наш», «Возбранный Воеводе победительная» и «Да воскреснет Бог!»
С обыденными человеческими страхами подвижники боролись не только молитвой, но и поступками. Например, Паисий Святогорец (1924-94) в детстве боялся кладбищ. Уже тогда он проявлял горячий интерес к православию и в Житиях святых вычитал совет, что нужно не бегать от своего страха, а столкнуться с ним лицом к лицу. Десятилетний мальчик решил переночевать на кладбище. Более того – он заранее приглядел там пустую могилу и когда стемнело, пришёл и спустился в неё. Впоследствии подвижник рассказывал, что его сердце отчаянно билось, но на кладбище было тихо, и ребёнок постепенно осмелел. Поднявшись из могилы, он стал бродить под луной от креста к кресту. Впрочем, мальчик не хотел, чтобы его приняли за призрак, поэтому до зари вернулся домой. Так он поступал ещё два раза, пока страх перед местом вечного покоя совсем не исчез.
Паисий Святогорец определял страх Божий как «великое почтение, благоговение, некое смущение духовного рода, происходящее от большой любви к Богу».
Нельзя сравнивать страх Божий с неприятностями, рождёнными грешным миром.
Чувство, которое Бог вызывает у разумного человека, это естественное опасение оскорбить своего любящего отца.
Но если Бога боится потенциальный преступник, ожидая кары, это чувство также полезно. Вот истинный свет, озаряющий самые тёмные закоулки человеческой души.
В наши дни большинству людей не хватает возвышенного страха Божьего, чтобы вырваться из паутины мелких личных страхов, мешающих жить спокойно, уверенно, счастливо – по-христиански.
