В эту пору наши предки, жившие по юлианскому календарю, переживали «макушку», то есть середину, июня. В старину первый летний месяц называли в честь насекомого, каковым был кузнечик «изок» или «червец». Известно ещё одно название июня – «розанцвет», по имени куста розана-шиповника, который в это время во всей красе распускал свои душистые бутоны. О том, как жили в июне наши предки – очередной рассказ из рубрики «Народный календарь».
Июнь-скопидом
Июнь ласкал тёплым солнцем и ублажал взор пёстрым разноцветьем, но почти по всей Руси в эту пору в крестьянских закромах да амбарах гулял ветер – они были пусты в ожидании нового урожая. Но у посельщины и с пустым брюхом хватало задора шутить:
«Июнь, в закром ветром дунь! Поищи: нет ли где жита по углам забито! Собери с полу соринки — сделаем по хлебце поминки!»
«Богат июнь-месяц, а и то после дедушки-апреля крошки подбирает!»
«Что май, что июнь – оба впроголодь!»
«Отец с сыном, май с июнем, ходят под окнами, Христа-ради побираются!»
«В июне есть нечего, да жить весело: цветы цветут, соловьи поют!»
О летней поре верно подметил русский писатель Василий Белов: «Так уж устроен мир: если вспахал, то надо и сеять, а коль посеяно, то и взойдет, что взойдет, то и вырастет, и даст плод, и, хочешь не хочешь, ты будешь делать то, что предназначено провидением».
Каждый русский крестьянин в страдный сезон помнил: «Придёт осень, за всё спросит!» Работы невпроворот, а чтобы пахарь-хлебороб всё успел, заботливый Господь удвоил для него световой день в это время.
«Пришел июнь-розан-цвет, отбою от работы нет!»
«Поводит июнь на работу — отобьет до песен охоту!»
«Июнь — скопидом, урожай мужику копит!»
«Июньские зори хлеба зорят, скорее дозревать им велят».
Пока баба полет, мужик на прятанье
Не успела крестьянка засеять грядки, как едва появляются первые всходы, да не одни – а с сорняками. Значит надо полоть. Пока бабы с ребятишками вставали с корзинами на полосы для прополки, для мужиков в иных губерниях наступала своя тяжкая доля – прятанье. Этой натужной работой в лесу занималась только сильная половина деревни.
Прятать – означает выкорчёвывать сожжённый лес, чтобы освободить землю под посев льна и ячменя. Речь идёт о древнейшем способе подсечного земледелия, когда сперва вырубали строевой бревенчак, а потом выжигали обширную лесную площадь. Только на второй год после этого в начале лета крестьяне шли прятать. В основном приходилось убирать громадные головни и корчевать обгоревшие пни. Чтобы выдрать пень из земли, необходимо было обрубить корни, глубоко подкопать вокруг и потом раскачать его при помощи рычага и верёвок. Силушки богатырской для этого требовалось много. Освобождённые от леса места называли «гари», и почти всегда они отличались высокой урожайностью.
Голодный хлеб
Тяжёлая работа усугублялась нехваткой еды, но в июне крестьянам было гораздо легче, чем в прежние весенние месяцы, так как в эту пору Господь уже посылал дикие травы, которые помогали прокормить крестьянские семьи. Хозяйки примешивали их толчённые семена в выпечку, так же, как и мякину – грубые остатки отрубей после молотьбы зерна. Чаще всего русские крестьяне добавляли в «голодный хлеб» разновидности сорной травы лебеды. В XVIII веке она снискала печальную славу «второго хлеба».
«С июньского хлеба не велик прок: весь разносол — мякина, лебеда да горькая беда!»
В некоторых губерниях в муку примешивали не только семена и корни трав, но и толкли сосновую кору и берёзовый луб – часть ствола между берестой и древесиной. В Олонецкой губернии (нынешней Карелии) «мешают с ржаною и ячменною мукою сосновую кору, в муку истолченную, которую снявши с дерева, сушат летом на солнце и, очистя верхний черный слой, толкут и месят тесто, прибавя несколько ржаной и ячменной муки».
В северной Руси поморы, «перемешав кору и прочею с рыбою и молоком, делают пресные и тонкие колобки». «Во многих погостах Повенецкой округи пекут весною лепёшки из корня травы, называемой вехки, которую мешают с хлебной мукою. Трава сия родится на берегах больших ручьёв и вырастает в вышину до трёх четвертей аршина. Листья имеет похожее на берёзовые. По наступлении весны поселяне вырывают её корень, сушат оной и толкут в муку. Вкус сих лепёшек, хотя и горек, но жители, приобыкнув по нужде к употреблению их в пищи, ядят без отвращения и большого вреда».
Шёл в ход и пырейник, корни которого промывали, сушили в тени, крошили, а потом ещё раз просушивали в печке. Апосля их мололи и добавляли в ржаную муку — на три четверика ржи один четверик корней пырейника (1 четверик – 26,24 л). В замес квашни примешивали также и просушенные истолчённые корни репейника, либо конопляные, льняные или подсолнечные жмыхи.
С XVIII столетия в Российской империи в крестьянский обиход вошёл такой «заменитель хлеба», как картофель. Его добавляли при замесе в тесто, из-за чего оно сильно густело. Такой хлеб «белее обычного ржаного, не скоро черствеет, столь же сытен, к тому же может дать экономию до половины объёма ржаной муки».
Солнце на зиму – лето на жары
Примечательный день приходится на начало нынешний седмицы и Петрова поста – 24 июня по новому стилю, когда чествуется память апостолов Варфоломея и Варнавы. В народном календаре он стоит особняком. На Руси считалось, что сей день ничего не сулит и ничем не грозит народу православному: что Бог подаст, то и будет, как крестьянин проведет эти сутки – во грехе или в благочестии, то ему Господь и положит, независимо от каких-либо особых примет.
А вот 25 июня на Руси чествуют Петра Афонского, который для крестьян слыл Петром Капустником – а всё потому, что в этот день на огороды высаживалась последняя запоздалая рассада. До обеда сеяли белое зерно – например, пшеницу или овёс, а после обеда – чёрное – например, гречу:
«Кто на Петра посеет греч, тот будет зимой блины печь!»
С сей поры солнце укорачивает ход, и месяц идёт уж на прибыль, солнце обращается на зиму, а лето — на жары. Поэтому известно ещё одно название преподобного Петра – «Солнцеворот».
Крестьяне всегда помнили, что 26 июня свершается память мученицы Акулины Финикийской, которую в народе знавали, как «Гречишницу». Древний обиход обязывал: «сей гречиху или за неделю до Акулин (смотря по местной погоде), или спустя неделю после Акулин». Эта культура считалась одной из самых прихотливых при посеве.
«Гречиху сей, когда рожь хороша!»
«Не ровна гречиха, не ровна и земля: в иную и воз бросишь, да после и зерна не соберешь!»
«Не верь гречихе на цвету, а верь закрому!»
За Акулиной Гречишницей ступает 27 июня на русские просторы пророк Елисей Гречкосей, когда крестьяне продолжали сеять гречиху. Идеальные условия для посева – ясная и сухая погода:
«Коли пыль на бороне, то и блин на решете!»
А 28 июня «придет пророк Амос — пойдет в рост и овёс». А коли так, то начинали на посельщине охранять поля с молодыми всходами от скотины, которую гнали от сочной зелени прочь. Причём это делалось для пользы самой животины – объевшись чрез меру свежих всходов, корова могла заболеть и умереть:
«Набила Пеструха брюхо, в хлеву упадёт — на ноги не встанет!»
Так и жили наши предки в заботах да хлопотах, наблюдая за миром и Богу молясь о завтрашнем дне.
