«Шел Господь пытать людей в любви,
Выходил он нищим на кулижку…»
С.А. Есенин
Прочитав в православном журнале статью о воздушных мытарствах, Маргарита осознала: когда наступит срок, она на первом же мытарстве и застрянет. А, если не на первом, то на каком-нибудь другом, ведь их целых двадцать!
Женщина опечалилась и полночи провела без сна, думая, как спастись. На рассвете ее осенило: «Господь милостив! Напишу подробную исповедь, утром пойду в церковь и принесу покаяние, пока не поздно».
Она поднялась с кровати, достала из секретера тетрадь и принялась с сокрушением вспоминать и записывать на бумагу собственные грехи, горько сожалея о том, что недодала сыну Анатолию любви, в чем особенно себя корила, ведь если бы мальчик получал больше внимания и материнского тепла, все могло бы сложиться иначе…
***
Супруг Риты утонул за месяц до рождения Толи, воспитывать ребенка одной было тяжело. Чтобы заработать лишнюю копейку, женщина много трудилась и в заботах о хлебе насущном главное упустила – о душе побеспокоиться.
Достигнув пубертатного возраста, Толя связался с дурной компанией и пристрастился к алкоголю. Несколько лет Маргарита водила сына по докторам, устраивала в специализированные клиники, реабилитационные центры, однако от лечения наблюдался лишь временный эффект. Анатолий то и дело «срывался» и однажды в буквальном смысле «допился до чертей».
В то утро Рита увидела, как сын, яростно отмахиваясь от кого-то, бегает по пустой комнате: «Кыш-ш-ш, нечистая сила! Уйди прочь, рогатый! Уйди, уйди!» и вызвала врача. С приступом «белой горячки» Толю отправили в стационар.
От внезапного осознания, что сына одолели бесы, женщина пришла в замешательство: злые духи были вполне реальны.
Тогда она впервые задумалась об этом и неожиданно пришла к логическому выводу: «Но, если существует тьма, то есть и Свет!». Наскоро собравшись, Маргарита понеслась в ближайший храм. С тех пор в ее жизни появился Бог, а с Ним – надежда и молитва.
После выписки из больницы в состоянии Толика наметилось улучшение. За минувший год он успел устроиться на работу, познакомиться с хорошей девушкой и жениться.
***
За три часа до начала Литургии Маргарита окончила писать исповедь и решила немного отдохнуть, но едва сомкнула отяжелевшие веки, как в квартиру настойчиво позвонили. Женщина оторвала голову от подушки, босиком прошмыгнула в коридор и, приложившись к дверному «глазку», вздрогнула: на лестничной площадке стоял взъерошенный Анатолий.
– Здравствуй, мама! – прохрипел он, наполнив пространство парами едкого «перегара». – Я с женой поссорился и пока поживу у тебя.
От вида его отечного, заросшего щетиной лица, Рита в ужасе всплеснула руками:
– Все понятно, сынок. Проходи…
Следующая неделя выдалась тяжелой, однообразием напоминая «день сурка»: по утрам Анатолия мучила тошнота, вечерами он отлучался из дома, а, вернувшись, еле держался на ногах.
Маргарита не понимала, как выбраться из замкнутого круга и, когда сын опять ушел опохмеляться, спустилась проветриться во двор. Ноги сами понесли ее к остановке, женщина села в первый попавшийся трамвай, отправилась в неизвестном направлении, сошла на «конечной» и бесцельно бродила по улицам, пока не оказалась возле старинного храма с голубыми куполами.
Перекрестившись, Рита вошла внутрь, упала на колени перед образом Богородицы, разрыдалась и услышала голос:
– Что случилось? Вам плохо?
Рядом стоял пожилой священник
– Плохо, батюшка! Так плохо, что не знаю, как дальше жить…
– Почему? Давайте поговорим. Меня зовут отцом Аркадием.
Рита поделилась с ним бедой и в заключении добавила:
– Несколько дней назад я прочитала статью про воздушные мытарства и очень испугалась.
– Не мытарств надо бояться, – вздохнул отец Аркадий, – а греха.
– Я решила покаяться. Всю ночь записывала на бумагу свои грехи, сожалела, что была плохой матерью – недолюбила, недосмотрела, недодала… А, когда закончила писать, с облегчением расправила плечи: «Вот и все! Утром исповедуюсь и тогда, наверняка, после смерти сразу в рай попаду». Но, едва подумала об этом, на пороге возник пьяный сын Толик, мною овладело уныние, и до храма я не дошла…
– Понимаю, – сочувственно произнес батюшка. – Духовное пробуждение – процесс болезненный, подобно прорастанию крыльев сквозь плоть, – и, теребя седую бороду, спросил: – Скажите, у вас есть машина?
– Нет, – в растерянности ответила Рита.
– А у меня вот имеется старенький автомобиль, на котором я иногда по весне выбираюсь на дачу. Разгонюсь, бывает, по шоссе на своей «ласточке»… В салоне радио «мурлыкает», за окном травка зеленеет, солнышко блестит… Красота! Кажется, еще немного – и взлечу, но из-за кустов инспектор ГАИ неожиданно появляется и жезлом полосатым машет: «Стоп! Предъявите документы!», – взгляд священника устремился ввысь, к самому куполу.
– Так и Господь «проверку на дорогах» нам устраивает, обнажая истинные качества души.
– Что же мне теперь делать, батюшка?
– Спаситель в облике сына-алкоголика посетил вас. Сложно принять такого сына, но, если вы, действительно, со Христом, иного пути у вас нет и быть не может. Прекратите заниматься «самобичеванием», покайтесь и двигайтесь вперед без рефлексии. Уверяю, если бы вы не любили сына по-настоящему, то не сидели бы сейчас передо мной, и этого разговора бы просто не было. Ваш ребенок находится в плену у темных сил, нужно помочь ему подняться над бездной.
– Как?
– Молиться и духовно возрастать. Завтра приходите с Анатолием на исповедь и Причащение Святых Христовых Таин.
– Да не придет он!
– Господь мудр и милостив, положимся на Святую волю Его. Будем молиться, утром я жду вас в нашем храме.
***
Очутившись дома, Маргарита влетела в комнату и провела в молитве перед иконой Вседержителя некоторое время.
Вскоре домой вернулся трезвый, аккуратно подстриженный Толик:
– В парикмахерскую ходил, – отрапортовал он и, сняв ботинки, поинтересовался: – Что у нас сегодня на ужин, мама?
Она метнулась на кухню, накрыла на стол, села напротив Толи и спросила:
– Утром собираюсь в храм, хочешь со мной, сынок?
– Не знаю… Сейчас я хочу спать.
С грустью заключив: «Не поедет он никуда, как я и думала», Рита не стала сыну докучать.
Пробудилась она в шесть утра и, обнаружив, что Толя уже не спит, удивилась:
– Почему так рано поднялся, сынок?
– Ты же сказала: в церковь надо. Поехали скорее, я готов!
Первая исповедь Анатолия была долгой. Отец Аркадий принял его покаяние и благословил причаститься.
Затаив дыхание, Рита стояла в стороне и со слезами повторяла: «Только не оставляй меня, Господи! Будь со мной!».
Господь держал ее за руку, а она, понимая, что впереди будет еще много испытаний, не сомневалась: с Ним все преодолеет.
