Вера — это дар Божий. Бесценный дар. Бесценный потому, что только она, вера, поселяясь в сердце человека, реально улучшает его жизнь на земле и, что ещё важнее, прокладывает ему путь в новую жизнь после смерти, где уже не будет ни плача, ни горя, ни воздыхания.
Получить веру по щелчку пальцев нельзя, ибо Бог понуждаем не бывает. Только Он один решает, кого и когда одарить верой. За последние годы мне довелось воочию наблюдать десятки случаев неожиданного пробуждения веры в сердцах, казалось бы, к ней непригодных и даже её недостойных. С другой стороны, несколько раз мне доводилось наблюдать, как вполне разумные и положительные люди оставались абсолютно невосприимчивы к вероучению в самых вроде бы благоприятных обстоятельствах. Есть у меня знакомый по имени А., близкий друг весьма воцерковленного сотрудника «Переправы». Сколько бессонных часов наше «трио» провело в горячих обсуждениях места и роли веры в современной жизни! А. внимательно слушал, местами даже соглашался и… оставался совершенно равнодушным. В народе про это говорят: «Как об стенку горох».
Или другой, прямо противоположный пример. Высокопоставленный генерал-силовик, пройдя с боями две чеченские кампании, пережив тяжелейшие душевные и семейные драмы, почти мгновенно обретает чувство Бога и «вкус православия». «Однажды, — рассказывал он мне, — ноги словно сами завели меня в храм. Жизнь моя в тот период превратилась в сущий кошмар. Душа горела и кипела: как же так, сколько наших парней погибло в Чечне, а Москва жирует и беснуется, клопы-кровососы, нажившие миллиарды на грабежах и воровстве, прожигают жизнь в ночных клубах! Хотелось открыть по ним ураганный огонь из станкового пулемёта! Зачем жить, ради кого, кого теперь защищать?
…В храме, куда я попал, был полумрак. Все молились, и взгляд мой случайно упал на двух пожилых людей, стоявших вместе с девочкой лет пяти. Внезапно луч света осветил эту группу, и меня осенило: вот ради кого стоит жить, кого я должен теперь защищать!».
В настоящее время этот генерал, зовут которого Николай Николаевич Бритвин, уйдя в отставку, живёт в Ростовской области, что на Дону, и всего себя беззаветно отдаёт работе с военно-патриотическими клубами, воспитывая молодёжь в духе любви к Христу и Отечеству.
Почему вера так избирательна? Иногда, и довольно часто, человеку полезно, не мудрствуя лукаво, просто признаться: «Не знаю». И правда, откуда нам знать, что представляет собой душа другого человека — своей-то толком не знаем! — а тем паче чего желает Господь? В Евангелии Он прямо говорит, что Его пути — не наши пути, и мысли Его — не наши мысли.
Очевидно, чтобы немного приблизиться к пониманию этой тайны, надо фокус внимания сосредоточить на собственной душе, которая либо способна, либо не способна принять веру как дар Божий.
Неспособность же, согласно Святым Отцам, проистекает как из прямого нежелания верить в Бога и Богу, так и из грязного, скверного состояния самой этой души, непригодной для восприятия той высшей чистоты и святости, каковой является Бог.
Думаю, что мой знакомый А. страдал как раз недугом внутренней узости и сопротивления — помоги, Господи, ему преодолеть эту напасть! Сегодня это, увы, широко распространённая болезнь. Имя ей — духовная беспризорность. Человек знает своих земных родителей или как минимум не сомневается, что они у него есть. А вот Отца своего Небесного в силу тех или иных причин, чаще же всего из-за высокомерия, не знает, не признаёт и знать не желает. Почему-то ему легче и приятнее согласиться с той мыслью, что вся вселенная, включая и его самого, произошла от Большого взрыва, которого, получается, он и признаёт своим отцом.
Вера, таким образом, есть результат как бы встречного порыва души человека и любви Бога, причём первое произвольно, а второе безусловно. Человек должен сделать шаг к Богу или хотя бы, как младенец к погремушке, обратиться к Нему. Господь всегда наготове, Он ждёт этого мгновения, говоря «грядущего ко Мне не изжену вон» (Ин., 6:37), и, если видит, что чадо готово, одаряет его верой, открывает Себя ему.
В моей жизни было иначе. Господь вошёл в неё в самый мрачный и беспросветный момент, когда у меня не оставалось сил и воли даже на то, чтобы воззвать к нему. Это тема отдельного разговора, однако сам факт отсутствия с моей стороны прямого и личного обращения к Господу при том, что Он всё-таки спас меня, буквально вытащив со дна зловонной ямы заблуждений и греха, свидетельствует о том, что существует ещё и третий путь спасения, и, наверное, четвёртый, десятый, сотый, то есть их столько, сколько Богу угодно.
На этом начальном волевом обращении человека к Богу хочется остановить особое внимание. Без него ничего не будет, так как, повторюсь, человек сотворён безгранично свободным, и без его личного приглашения-согласия, без молитвы-мольбы Бог в душу не войдёт. Можно сколько угодно топтаться на пороге веры, озираясь по сторонам и ловя ворон. Ничего не произойдёт. В этой связи вспоминаю такой забавный анекдот. Подвыпивший мужчина средних лет хочет войти в метро, но милиционер его не пускает. На вопрос, почему нельзя, страж порядка так и объясняет: под градусом запрещено. Тогда наш герой спрашивает, правда ли, что туда, под землю, ведут движущиеся лестницы, там есть огромные станции-дворцы и ходят настоящие поезда. Утвердительно кивнув, удивлённый милиционер, в свою очередь, интересуется:
— А ты что же, не был там ни разу?
— Не-а…
— Ты не москвич?
— Москвич.
— А лет-то тебе сколько?
— Сорок два.
— Почему же не был?
— А не пускают!
Господь всех нас ждёт, всех «пускает» к Себе независимо от возраста и греховности. Надо только собраться с духом и от всего сердца произнести: «Господи, помилуй!».
