Источник: www.amin.su
Как известно, традиция дарить друг другу яйца, выкрашенные в красный пасхальный цвет, восходит к эпизоду свидетельства святой Марии Магдалины о Воскресении Господа Иисуса Христа перед римским императором Тиберием, то есть именно перед тем, к чьему имени апеллировали члены иудейского Синедриона, убеждая прокуратора Понтия Пилата отдать им Христа на распятие.
Император, который поначалу благосклонно слушал рассказ Марии о новой вере, когда дело дошло до Воскресения, с иронической улыбкой заметил, указывая на преподнесенное ею яйцо: «Скорее это яйцо покраснеет, чем мертвые оживут!» Ответ святой и содержал столь знакомый нам пасхальный возглас: «Христос Воскресе!», после чего до того белое яйцо покраснело. Изумленный император ответил другим с детства знакомым нам возгласом: «Воистину он воскрес!» Это и стало началом приобщения к новой вере сначала области Италии, а затем, в течение двух с половиной столетий, и всей империи.
Таким образом, если рассуждать строго, то символом Пасхи является только и исключительно красное яйцо (для окраски яиц благочестивые православные люди на Руси издавна используют луковичную шелуху). Традиция же художественной росписи специальных подарочных яиц, на которых порой изображают сюжеты, лишь весьма отдаленно связанные с темой Воскресения, является вырожденческой. Чисто христианская традиция превращается здесь в некую условность, лишенную строгой религиозной символики, хотя в этом жанре и имеются выдающиеся достижения, которые, по единодушному мнению, вполне относимы к числу художественных шедевров (например, знаменитые яйца Фаберже).
Согласно евангельскому повествованию, Мария Магдалина присоединилась к ученикам Господа после того, как Он изгнал из нее семь бесов (см., напр., Лк. 8: 2). Традиция изображать ее в виде покаявшейся блудницы является чисто западным изобретением, не имеющим никакого обоснования в Писании, и к настоящему времени сполна использована богоборцами и христоненавистниками, от древних гностиков до Скорцезе и Дэна Брауна, став основой целой мифологической индустрии. Также к гностикам восходит представление о ней как о тайной «жене» Христа (согласно этому представлению, от их потомков происходит династия Меровингов).
Таким образом, Мария Магдалина, пожалуй, в наибольшей степени традиционно не дает покоя тем, кто на протяжении многих столетий борется с христианством и Церковью, ибо особая мистическая связь ее самой и ее подарка императору с чудом Воскресения очевидна.
Перед нынешней Пасхой улицы Москвы буквально заполонили странные скульптурные сооружения, инсталляции, по форме напоминающие яйца. Они весьма разнообразны, но объединяет их одна главная черта: никакой – ни прямой, ни косвенной связи с темой Воскресения Христова в них не прослеживается.
Эти стилизованные изображения вполне можно рассматривать как квазихудожественный «прикол», абсолютно не связанный с Пасхой.
Интересно, что данная тенденция носит общемировой характер. Где-нибудь в США или в Европе давно уже размещают на улицах подобные композиции, в которых яйца могут быть окрашены как угодно: от каких-нибудь модных картинок до цветов национального флага.
Похожая картина и с Рождественскими елками: сегодня эти сооружения меньше всего напоминают о Рождестве. Поскольку для Запада именно Рождество исторически всегда было главным христианским праздником, параллель очевидна: в обоих случаях мы на этих характерных примерах сталкиваемся со стремительным вырождением, деградацией «практического» христианства. Западное Рождество с его закупочно-подарочной суетой неуловимо сближается с нашим, таким, привычным, постсоветским Новым годом и настолько далеко от подлинно христианского духа, что там давно уже стал привычным риторический вопрос: «What is Christ in Christmas?»
«Педалировать» христианское содержание праздников не принято, поскольку это не политкорректно: ведь можно задеть чувства представителей иных религий и атеистов!
Если вернуться к яйцам на улицах Москвы, то могут сказать, что в действительности дело проще: просто правительство города заключает договора с какими-то светскими организациями, специализирующимися на оформлении городских пространств, а у тех свое, отличное от нашего видение своих задач. Они считают, что это просто дизайн и что никто не воспримет эти сооружения как рекламу птицефабрики имени мэра Собянина.
Православные символы и сама Церковь изгоняется или добровольно уходит с московских улиц (что в высшем смысле не играет принципиальной роли), а «приходят» такие символы, в которых христианское содержание последовательно и сознательно выхолощено.
Европейский принцип светскости предусматривает полную свободу и независимость как друг от друга, так и от государственных структур различных религий внутри своего конфессионального пространства и терпимость по отношению к друг другу в пространстве светского государства и общества. Религиозные организации не вмешиваются во внутренние дела других религиозных организаций, а также в дела государственного управления; при этом ведущие в данной стране религии и конфессии в полной мере присутствуют как в системе образования, так и в других важнейших сферах общественной жизни. В действительности же в современном мире происходит демонтаж традиционного христианства, и вышеописанная игра с символами есть просто его составная часть.