Источник: Личный блог автора
21 марта 2008 года, в минувшую католическую Страстную Пятницу более 20 филиппинцев добровольно дали себя распять, пытаясь повторить крестные муки Христа Спасителя.
Подобное наблюдается в стране с 1940-х годов и с каждым годом привлекает все больше туристов. Только в городе Сан-Фернандо провинции Пампанга не менее 11 человек были распяты в районе Сан-Педро-Кутуд, пять — в районе Санта-Лючия, трое — в районе Сан-Хуан. А в соседней провинции Булакан на крест взошли еще пять человек, включая 15-летнего подростка и 18-летнюю девушку.
Их кисти рук и стопы были прибиты к кресту десятисантиметровыми гвоздями, продезинфицированными спиртом. Никакое обезболивание при этом не практикуется, люди остаются на кресте в среднем две-три минуты.
Первым на кресте оказался (уже в 22-й раз в своей жизни) 47-летний изготовитель рекламных щитов Рубен Эньяхе, который сначала три километра пронес на себе крест под палящими лучами тропического солнца. Таким образом, он вновь поблагодарил Бога за свое чудесное спасение при падении из дома при строительных работах.
Красочную костюмированную процессию, повторявшую основные вехи библейской истории, в которой те, кому предстояло быть распятыми, сами несли свои кресты к местной версии Голгофы, сопровождали сотни флагеллантов, занимающихся самоистязанием при помощи бичей.
По информации агентства Asia News, роль Христа в таких мероприятиях получает обычно тот, кто заплатит его организаторам больше денег…
Конечно, было бы нечестно сказать, что католические епископы Филиппин одобряют такие безобразия. Они называют эту местную традицию «бессмысленным цирком». Архиепископ Сан-Фернандо Пачиано Аничето отметил: «Пасхальный обряд превратился в аттракцион для туристов, и это ужасно». Надо «не повторять распятие Христа на кресте, а молитвенно размышлять о жертве Спасителя» — считают католические иерархи.
Но ведь и Православная Церковь призывает нас «сораспяться Христу», «распять плоть свою со страстьми и похотьми». Чем же наше сораспятие отличается от жутковатого филлипинского самоистязания или от «молитвенных размышлений»? Что значит для нас Крест Христов, и до какой степени надо подражать Христу? Попробуем ответить на эти вопросы, вчитываясь в тексты богослужения третьей седмицы Великого Поста.
***
Гряди первозданная двоице, / лика отпадшая горних, завистию человекоубийцы, / горькою сластию древа, древле вкушением. / Се всечестное воистинну Древо предгрядет, / к немуже притекше радостию облобызайте, / и возопийте к нему с верою: / ты наше воззвание, Кресте всечестный, / древо Богоблаженное, саде небесный: / егоже плода причастившеся, нетление улучихом, / Едема перваго приемше известно, / и велию милость (1)
(Стихира недели Крестопоклонной на Господи воззвах).
В самом начале своего существования наш мир потрясла трагедия, последствия которой сказались на каждом из нас. Плоды дерева, дающего жизнь и бессмертие, принесли смерть «первозданной двоице» — Адаму и Еве. Эта смерть перешла ко всем нам по наследству, сделав нашу жизнь выживанием, исполненным скорбей и страданий.
Бог, не желающий человеку вечного совершенства во зле, т.е. духовной смерти, остановил бесконечное падение в бездну греха смертью физической. Чтобы спасти страдающее, лишенное притока божественной благодати человечество, Бог Сам стал подобным нам человеком во всем, кроме греха. Он в себе отвергнул и диавольские искушения, и грех и саму смерть, уничтожив её Своей добровольной смертью на Кресте.
Смертельно поврежденных в древности древом людей Христос исцеляет Древом Креста, умерев на нем, а после Распятия воскреснув. Это и есть начало Церкви, вступая в которую через Крещение (т.е. погружение, символизирующее Крестную смерть Христа), каждый из нас, потерявших вслед за праотцами богоподобное достоинство через недостойное вкушение плодов, сподобляется обожения через плоды Причащения — Хлеб и Вино, ставшие Телом и Кровью Богочеловека.
Принимая Крест, нося его на себе, покланяясь ему, мы удивительным образом прославляем орудие страшной казни, несущее мучительную смерть, как «дверь райскую». Чтобы представить всю парадоксальность этой ситуации на минуту представьте какое-либо современное орудие казни — виселицу, электрический стул, пистолет и соответствующий антураж: кровь, агония и т.п. Может ли нормальный человек прославлять это и покланяться этому без исключительных причин? Нет. Поэтому апостол Павел и пишет, что «слово о кресте для погибающих юродство, а для нас, спасаемых, — сила Божия … Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие» (1 Кор. 1,18 — 23).
Действительно, для того, чтобы осознать животворящую силу орудия смерти, требуется сильное догматическое сознание, твёрдая вера, знание её основ. Нельзя придти к такому пониманию Креста, следуя обезумевшему разуму, житейскому опыту мудрых века сего. Только доверие к Церкви, послушание ей открывает глубокую внутреннюю истинность этой тайны.
«Показавый умерщвления орган, жизни делателище, / миру облобызательное, Твой Крест Всещедре, / тому покланяющияся освяти, / едине благословенный / отцев Боже и препрославленный » (2) (из 7-й песни канона Недели Крестопоклонной )
***
До революции и после перестройки в России было довольно популярна католическая книжка, сочиненная Фомой Кемпийским «О подражании Христу», переведенная, кстати, на русский язык обер-прокурором Священного Синода, горячим противником всяких реформ и образования в Церкви, Константином Победоносцевым.
Поначалу смотришь, вроде всё о Христе. А потом замечаешь, что книга навязывает тебе определенное состояние души: слащавое умиление, ощущение особых духовных переживаний и наслаждений. Иными словами — прелесть, обольщение. Как еще святитель Игнатий Брянчанинов заметил, в подражании заключается внутренняя фальшь, опасная духовная подмена (3). Внешне наша жизнь напоминает выбранный нами образец, а внутри ничего не меняется.
И проходят годы в подражании Христу, уже и волосы отращены, и борода в порядке, и взгляд кроткий, и речь плавная, и духовных ощущений масса, а на путь спасения человек так и не вступил.
Смысл подражания прост — надо копировать внешние действия и моделировать соответствующие настроения, о которых мы читаем в Евангелии. Нетрудно увидеть здесь ту идеологию, которая подвигает кощунственно распинаться жителей Филлипин.
Но этого ли ждёт от нас Христос? Ведь событиям Его жизни нельзя подражать, они уникальны, им надо приобщаться. У нас своя жизнь, в которой мы обязаны не подражать кому бы то ни было, а действовать самостоятельно, опираясь на опыт Церкви. У каждого свой жизненный путь, и какой бы высокий идеал не взял себе христианин для подражания (Сам Христос, прославленный Церковью святой — небесный покровитель, прославленный сам собою «старец»), в жизни его будет множество ситуаций, в которых всё равно придётся принимать решения самостоятельно. А для этого уже нужно воспитывать в себе церковное сознание, напитываться духом учения больше, нежели пытаться рабски следовать его букве. Об этом писал еще Апостол Павел, говоря: Бог «дал нам способность быть служителями Нового Завета, не буквы, но духа, потому что буква убивает, а дух животворит» (2 Кор 3,6).
Вот почему посреди Великого Поста Церковь чествует Крест Господень духовно, молитвой и поклонением, а не прямым кровавым подражанием или медитативными размышлениями.
Разделяя и объединяя Крестом теорию и практику богословия — догматы и образ жизни, Церковь ясно показывает всем христианам, что одно невозможно без другого.
Если не знаешь, во что веришь и Кому доверяешь свою жизнь, то можешь ли принести те дивные плоды молитвы и покаяния, которыми прославились святые, память которых совершается после третьей, крестопоклонной недели поста?
В житии святых Иоанна Лествичника, Марии Египетской и Лазаря Четверодневного нам показано подлинное сораспятие Христу. Не кровавое изуверство филлипинцев, ранящее тело, но ничего не дающее душе, является подлинным уподоблением Христу, а применение во всех обстоятельствах своей жизни духа Христова, той «теории», о которой нам напоминала Церковь первые две недели поста.
Сраспинаться Христу, «распять плоть свою со страстьми и похотьми» — это значит, помимо известных трудов поста, воздержания и молитвы, хранить радостную веру и надежду в самых тяжелых жизненных ситуациях.
Помнить, что всегда рядом с нами невидимо присутствует Бог, прошедший через незаслуженные страдания и смерть, но воскресший и дающий нам радость общения с Собой, которая вселяет надежду и на наше воскресение.
Помнить даже тогда, когда очень трудно быть с Богом, трудно доверять Ему, трудно увидеть Его в этом мире, казалось, до краев наполненном злобой, несправедливостью, жадностью и жестокостью.
Находить в себе силы молиться даже тогда, когда душа пуста и не хочется принимать выпавший на нашу долю жизненный Крест. Прославлять Бога, когда на душе «кошки скребут», зная, что не Богу нужна наша немощная хвала, а нам, потому что если мы не покланяемся и не славим Создателя, мы еще не вполне люди.
Если же не покланяемся Кресту, то не воскреснем, не встанем из той гробницы, в которую загнали сами себя гордостью и грехом.
«Днесь пророческое исполнися слово: / се бо покланяемся на место, / идеже стоясте нозе Твои Господи: / и Древа спасения вкусивше, / греховных страстей свободу улучихом, / молитвами Богородицы, едине Человеколюбче » (4).
(cтихира Недели Крестопоклонной на поклонение Кресту).
(1) «Приступи (с нами), первозданных (людей) двоица, отпавшая в древности от хора небесных Сил из-за злобы человекоубийцы через вкушение горького услаждения от (плодов) древа. Вот, воистину священнейшее Древо перед (всеми) нами! К нему прибегая, радостно его обнимите, и воскликните с верой: «Ты наша помощь, Крест священнейший, древо богоблаженное и небесное! Твоего плода вкусив, мы бессмертия достигли, (теперь уже) действительно получив прежний Эдем и великую милость».
(2) Явив, Всемилосердный, орудие убийства — Крест Твой, источником жизни, желанным миру, Ты освяти поклоняющихся Кресту, Единственный благословенный и препрославленный Бог наших отцов.
(3) «В образец аскетической книги, написанной из состояния прелести, именуемой мнением (т. е. когда человек сам считает себя достойным особых видений и духовных ощущений), можно привести сочинение Фомы Кемпийского под названием Подражание Иисусу Христу. Оно дышит утонченным сладострастием и высокоумием, которые в людях ослепленных и преисполненных страстями производят наслаждение, признаваемое ими внушением Божественной благодати. Несчастные и омраченные! Они не понимают, что, обоняв утонченный запах живущих в себе страстей, они наслаждаются им, признают его в слепоте своей запахом благодати! Они не понимают, что … духовному наслаждению должно предшествовать покаяние и очищение от страстей, что грешник неспособен к духовному наслаждению, что он должен сознавать себя недостойным наслаждения, отвергать его, если оно начнет приходить к нему, отвергать как несвойственное себе, как явное и пагубное самообольщение, как утонченное движение тщеславие, высокоумия и сладострастия…» Святитель Игнатий Брянчанинов. О прелести. СПб., Общество святителя Василия Великого. 1998. С.53.
Также свт. Феофан Затворник порицал эту книгу не за то, что написана католическим автором, а именно за неправильный предлагаемый путь духовной жизни, ведущий к прелести, самообольщению.
(4) Сегодня исполнилось пророческое слово: потому что сейчас мы поклоняемся месту, на котором стояли ноги Твои, Господи (т.е. Кресту); и от Древа спасения (т.е. Креста) вкусив (т.е. приобщившись через поклонение и молитву ко Христу плоды спасения), по молитвам Богородицы получили свободу от греховных страстей, (о Боже), Единственный и Любящий людей.
