О том, как русским эмигрантам удается сохранить свою идентичность, о простых американцах, о чудесах на море и о единственном пути возрождения России, — рассказывает иерей Константин Мироненко.
Отец Константин – один из старейших священников Арсеньевской епархии. Большую часть своего служения он провел в храме Покрова Божией Матери в селе Анучино, а в настоящее время является клириком кафедрального Благовещенского собора г. Арсеньева.
Привести к Богу молча
— Начнем с традиционного вопроса: как Вы пришли к Богу?
— Как и у многих людей моего поколения, у меня была верующая бабушка, Параскева. Несмотря на советское безбожное воспитание, бабушка смогла вложить в нас веру в Бога своей любовью, простотой, добротой. Она ходила в храм, молилась за нас и в конечном итоге привела нас к Богу своим молчаливым примером.
Мы ничего не понимали в этом тогда, но уважали и любили её, а она любила Бога, любила Церковь и молча проповедовала веру во Христа. Когда я был маленьким, я жил с ней рядышком, помогал ей как мог. Можно сказать, что всё моё детство прошло возле неё: иконы, православные праздники, посты – всё это я видел в ее жизни. Она была простым сельским человеком, воспитала семерых детей. Во время войны бабушкин муж скончался в санитарном поезде, так что всех детей ей пришлось поднимать самой.
Трудно было, очень трудно, но она осилила это благодаря своей крепкой вере в Бога и трудолюбию.
«Терпение и труд всё перетрут» — так она жила всю жизнь, и в своих детей и внуков старалась это вложить. Это был человек, который за всю долгую жизнь ни с кем не поссорился, ни поругался, даже не поспорил ни с кем. Всю жизнь она довольствовалась малым, многого ей не надо было. Она — человек, который смог молча привести к Богу всех своих детей.
У каждого из её семерых детей по двое, трое и по четверо детей. И спроси любого человека в нашем роду — каждый будет говорить примерно такие же слова, что и я.
Дома у нас, несмотря на богоборческое время, никогда не было никаких предосудительных разговоров ни в отношении священников, ни в отношении церковных событий, праздников. Каждую Пасху и Рождество мы собирались у нее на праздник. Сначала бабушка всю ночь стояла в церкви и молилась, а потом мы большой семьей к 9 часам утра приезжали к ней домой. Может быть, ей хотелось отдохнуть, но она оставалась с нами, и было такое большое семейное торжество.
Остаться русским через Церковь
Когда я стал взрослым, Господь понемногу вёл меня к Себе разными путями. Особенно на меня сильно повлияло знакомство с русскими эмигрантами.
— Отличаются ли эмигранты от людей, которые всю жизнь прожили в России?
— Очень отличаются, и в положительную сторону. Но в то же время мы все – один народ. Русские эмигранты очень берегут родной язык: не один месяц я прожил с ними бок о бок, но слова «блин», «нафиг» или «че» я от них никогда не слышал. Этого у них даже в языке нет.
— Они в основном говорят по-русски или на иностранных языках?
— Конечно, по-русски. Правда, акцент присутствует, особенно у молодого поколения. Но все же они сохранили веру через свои школы и поэтому остались русскими, даже несмотря на то, что они живут в разных странах.
— Это какие-то особые школы?
— Нет, это воскресные школы, которые создавались при церквях. Первое, что делала наша эмиграция во всех странах – организовывала храмы, подворья, монастыри. При храмах сразу же появлялся православный класс или целая школа. Среди прихожан тут же находились люди с педагогическим образованием, которые занимались с детьми. Важно отметить, что семьи, которые ходили в храм и дети которых обучались в школе, оставались и остаются русскими людьми и по сегодняшний день. А те семьи, которые относились прохладно к вере, нечасто посещали церковь, не водили детей в школу, не учили русскому языку и русской литературе – их дети сразу же ассимилировались в той стране, в которой они жили.
— И переставали быть русскими?
— Они, по сути, ими и не становились. Глядя на их пример, я еще тогда сделал вывод, что народ сохраняется только тогда, когда пребывает с Богом, с верой, когда помнит и уважает свою литературу, культуру и язык.
Современная Россия разлетелась по всему миру – и в Европу, и в Америку, и в Канаду, и в Австралию, и мне однажды довелось побывать на выпускном школьном вечере русских эмигрантов в Австралии. Это было очень непохоже на тот выпускной, что был у меня в школе. Это было очень торжественно и радостно. Все дети участвовали в выпускном вечере: девочка-выпускница в красивом бальном платье читала свои стихи, ребята в русских народных костюмах исполняли народные танцы и т.д. И это все выпускники, а не просто нанятые артисты.
Вера, школа, церковь, изучение Закона Божьего и жизни по Евангелию помогают нашему народу не только на Родине, но и по всему миру. В начале 90-х в интервью на телевидении у детей из Сан-Франциско спросили, что бы они хотели передать детям в Россию? Они посмотрели друг на друга и запели тропарь Пасхи: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав!!!» Время тогда было пасхальное, и они передали детям в Россию это. Дай Бог, чтобы Россия возрождалась.
О наших эмигрантах и иностранцах у меня остались самые теплые воспоминания. Все они были очень отзывчивыми, много нам помогали. Тогда был конец 80-х годов – 90-е, развал Советского союза, повсеместная нищета. На мою зарплату жила вся семья, в то время по всей стране не выплачивали зарплаты ни на заводах, ни в селах, ни в школах, где работала моя супруга, и только благодаря тому, что я работал на флоте, мы как-то выживали. Поэтому мы очень благодарны тем людям, которые оказывали нам помощь.
Сейчас, на фоне постоянных международных конфликтов американцев очень не любят, но я считаю, что это неправильно: нельзя не любить весь народ из-за политической ситуации.
Например, американский полковник ракетных войск возил нас по городу, показал православный храм, в котором впоследствии я крестился. Он – чистейший американец, служил в ракетных войсках в 50-60-х годах в Корее, а в то время уже вышел на пенсию. Я у него спрашивал: как же он может общаться сейчас со мной, когда ему раньше нужно было управлять ракетами, которые были направлены в сторону России? Он ответил, что русским и американцам, по его мнению, делить нечего. Это всё политика.
Русские люди предвзято относятся ко многим другим народам, неудивительно, что и к нам подобное отношение. Дай Бог, чтобы у народа все получалось, тогда он будет сам себя уважать и, как следствие, пользоваться уважением со стороны других наций. А уважать себя можно только при условии знания и почитания собственной истории, веры и культуры.
Как писал выдающийся наш историк Карамзин, — народ, забывший свое прошлое, не может иметь будущего. А если мы не знаем и не чтим свою историю, не ходим в храм, какие же тогда мы русские? Любой мусульманин с гордостью подойдет к вам на улице и расскажет про свою веру, а что сможете рассказать вы? Я – русский? Какой ты русский, если не знаешь, что это за народ, вы даже собственных детей убиваете, за что вас уважать? Какие же мы православные?
Однако, несмотря ни на что, радостно отметить, что у народа нашего пробуждается потребность в заполнении образовавшихся в советское и постсоветское время духовных пустот. С каждым годом мы наблюдаем все большее число желающих креститься и познать православный мир. Это очень утешает.
Позже, когда я стал работать на флоте, по прибытии в другую страну, первым делом искал представителей русской эмиграции, русскую церковь, где можно помолиться. Божьей милостью нашел в Сиэтле храм Святителя Николая Чудотворца. Там я познакомился с настоятелем храма, отцом Константином Тивецким, который раньше служил в Москве на Соколе. Я имел большое желание креститься, но батюшка поэкзаменовал меня немного, и, увидев, что я ничего не знаю, сказал: «бери брошюру: читай, вникай, изучай, ходи в храм, молись, потом я назначу тебе дату крещения». Так более полутора месяцев я ходил в церковь практически на каждое воскресное богослужение и среди недели, когда мог. Такие встречи с добрым пастырем заставили меня задуматься о жизни после Крещения, я стал читать подаренный на Крещении Закон Божий, вникать в него. Позже всё мое семейство крестилось, а мы с супругой повенчались.
Чудо на море
По образованию я штурман дальнего плавания. Месяц в Индии прожил, 4 месяца в США, два месяца в Японии и по неделе в разных других странах мира. Суда были старые, слава Богу, что мы не потонули, это Божий промысел, однозначно! Рейсы, которые по графику должны были длиться две недели (из Америки в Россию), у нас длились 21 день — на неделю больше из-за штормов и ураганов. Ветер и волны были такими, что металл рвало на куски. Еще чуть-чуть бы, и утонули, а в холодных тихоокеанских водах за 15-20 минут человек окоченевает и идет на дно.
Чудо Божие, милость Божия всегда присутствует в жизни моряков!
Расскажу всего один случай для примера. Это было в конце 90-х годов: дряхлое рыболовное судно попало в шторм, и у него остановился главный двигатель. Завести его не получалось, корабль заливало водой, и весь экипаж уже был готов смириться с мыслью о неминуемой гибели. Среди членов корабля был один верующий человек, который, скрываясь ото всех из-за боязни насмешек, молился свт. Николаю Чудотворцу. Однако в какой-то момент он не выдержал, пришел к другим членам экипажа и предложил им совместную молитву. Принес им свою иконку св. Николая Угодника, и они стали молиться. Вскоре после этого двигатель заработал, и рыбаки спокойно дошли домой, выйдя из этого шторма. Вернулись все живые и здоровые! И корабль они спасли, и сами спаслись, и груз – рыба, их заработок.
Первое, что они сделали, придя на берег — пошли в храм всем экипажем и поставили самые большие свечи св. Николаю Угоднику. Молились, кланялись ему, благодарили за то, что Господь его молитвами спас от неминуемой гибели. Люди, находившиеся в тот момент в храме, в недоумении спрашивали: «Что произошло?», видя такой отряд мужиков (человек 20-30), пришедших строем в храм и молившихся все как один св. Николаю Чудотворцу. Моряки рассказали этот случай, и тогда все вместе возблагодарили Бога и св. Николая Чудотворца.
Начало пути
На Родине моим наставником стал протоиерей Михаил Ребрий. Отец Михаил – старейший священник нашей епархии, почётный гражданин города Арсеньева. В его жизни было очень много скорбей, но он молодец, держится. Дай Бог ему здоровья! Батюшка нас учил, вразумлял, вел по жизни добрым советом, житейскими наставлениями. Одним словом, задавал вектор духовного роста. Однажды он сказал мне: «Нужно тебе идти учиться на священника», и я отправился во Владивосток в духовное училище. Так и служу по сей день.
Начинал я служить в Шкотовском районе: в большом клубе нам выделили маленькое помещение под храм. Мы сделали там ремонт и молились. В первую зиму отопления совсем не было: военными буржуйками отапливали помещение. Три с половиной года я там служил, потихоньку обустраивал храм, а в 2002 году меня перевели служить в Анучинский и Михайловский районы. За 13 лет служения в этих районах с Божией помощью удалось открыть церкви в с. Анучино, с. Староварваровка, с. Еловка, с. Муравейка, с. Чернышевка, с. Гродеково, с. Ивановка и с. Осиновка.
Все храмы были открыты с нуля, только в Анучино стояло старое здание с протекающей крышей. Во время службы мы ставили там тазики, чтобы не капало на пол.
Помимо анучинского храма, я ездил по другим селам, там развивал храмы, приходы. Везде были разные трудности, например, не знали чем платить за отопление храма, чем выплачивать зарплату кочегарам. Но, слава Богу, многие люди откликались, помогали. Даже под дверь подкладывали деньги.
Примерно лет 8 назад был такой случай. Как-то утром прихожу на службу, а ко мне детки подбегают и говорят: «Батюшка, смотрите, что мы нашли». Оказалось, кто-то подложил деньги на храм, прикрыв камнем. По этому поводу мы отслужили благодарственный молебен перед Монреальской Иверской иконой Божией Матери.
В банках консервировали монетки как помидоры: закрывали крышечками банки, делали прорези и по рублю, по два туда кидали. Все кто как мог, участвовал в строительстве храма. Был такой случай: женщина заходит в храм, говорит: «Я Богу обещала, хочу вот пожертвовать золотые кольцо и сережки». Я думал: «Куда мне это золото? Что я с ним буду делать?» Через некоторое время я сдал его в ломбард и купил венчальные венцы.
— Батюшка, в конце 2015 г. Вас перевели служить в г. Арсеньев. Какие у Вас впечатления? Служение в городе отличается от служения в селе?
— Конечно, отличается. В селе все открыто, все просто, как на корабле. Мне кажется, в Церкви так и должно быть — без напыщенности. В селе ты не сможешь подготовить людей к Крещению, Причастию, исповеди, даже просто сподвигнуть к изучению Закона Божьего, пока не войдешь к ним в доверие. В городе же оценивают тебя согласно твоей интеллектуальности, культурности и тому подобном. В селе народ нужно подтягивать в храм, в городе же иначе: уйдет один человек, а на его место придет другой. В селе же наоборот: уйдет один, уйдет другой, а на их место никто не придет… Поэтому моя позиция такова, что нужно без лицемерия принимать всех людей, настраиваться на их волну, чтобы найти с ними общий язык и взаимопонимание.
Пришел к тебе человек, просящий помощи, вникай в его ситуацию, помогай, молись, поддерживай.
На какое место ты поставлен в жизни, то ты и должен делать хорошо. Например, если стоматолог плохо вылечил тебе зуб, то ты его потом будешь помнить всю оставшуюся жизнь. И так же священник, который тебе помог или наоборот — что-то не договорил, что-то не так сделал…
Приведу пример: как-то раз, когда я еще был молодым священником, меня попросили отпеть бабушку. После отпевания три её подружки-старушки с клюками меня очень благодарили: «Мы это отпевание знаем наизусть, так как в молодости пели в церковном хоре. И за то, что ты ничего не сократил — спасибо». Этот случай лично еще раз укрепил меня в том, что если взялся за что-то, то делай хорошо.
Не быть Руси без покаяния
Осенью позапрошлого года мне довелось побывать в Пафнутьево-Боровском монастыре у старца Власия (Перегонцева), и я спросил у него: «Батюшка, какие Вы можете дать нам советы и наставления?».
Он ответил: «Нас ломали при татарах, при французах и при немцах, но при этом Святая Русь мужественно выстояла, потому что была духовно крепка. Будет жить Россия духовно – спасется страна».
Но нам до духовности еще далеко…
В Хабаровском крае есть такой порт – Ванино. Оттуда велась пересылка заключенных в Магадан в сталинское время, неподалеку от порта была построена церковь, а рядом с ней парк, в котором в земле стояло множество штырей, напоминающих трубы. Можете себе представить? Рядом церковь, неподалеку рощица, а в ней штыри или трубы толстостенные, а на них такие маленькие таблички, приклёпанные, с дырками в штырях, а на табличках просто цифры. Я спросил у местного жителя: «Что же это за штырьки?» Мне ответили: «Это заключенные, которые умирали в пересылках и в лагерях. Им памятников не ставили, просто закапывали и ставили эти штыри. А на штыре писали просто лагерный номер, даты рождения и смерти». Так этими штырями была усеяна целая роща. Церковь посреди этого кладбища стоит. Позднее на том месте стали строить коттеджи для богатых людей и новых русских, а когда вырывали котлованы, из земли стали повсеместно вылезать человеческие кости и черепа. Строительство забросили. Но чуть дальше все равно понастроили дома и бани. Как там жить в этом коттеджном поселке, построенном на костях людских? К большому сожалению, таких горьких примеров по России очень много.
Мы до сих пор еще не выстроили свою жизнь. В какие-то учения ударяемся постоянно, поэтому дай Бог, чтобы было покаяние – тогда будет и спасение.
У русского народа есть своя культура, свой язык, своя вера, но как же так получается, что из 99% населения православных людей лишь единицы ходят в храм, причащаются, исповедуются? Как так получается, что подавляющее число супружеских пар не венчаются, совершается столько абортов и каждая вторая пара разводится?
Ежегодно уходит из жизни немыслимое число молодых людей, сатана забирает их через эти самоубийства. Это всё очень страшно. Поэтому дай Бог нам духовно жить! За границей было так: хочет ребенок или не хочет, его всё равно водили на занятия Закона Божьего, то есть без веры люди никогда не жили. Как же к вере приходили мы, советские люди? Благодаря бабушкам, дедушкам, у кого родители в храм ходили и т.д. Наши деды всегда жили с этой верой. Некрещеных людей не было, так же как и невенчанных пар. Всех ушедших из жизни отпевали, всех соборовали и проч. Слава Богу, если хоть один человек в семье был крещеным, верующим.
В прошлом году Патриарх прислал послание на День защиты детей, там говорилось о 576 тысяч зарегистрированных абортов в России. 576 тысяч! Страшная цифра. У нас и так со всех сторон смерть: и онкология и прочие болезни, и теракты, и горячие точки, и наркомания, и самоубийства, и аборты и т.д. Поэтому жить без Бога в таких жизненных ситуациях невозможно.
Мы крестим тысячами, а венчаем единицами. Сколько браков незарегистрированных, сколько семей невенчанных, а ведь всё крещеные люди. Дай Бог нам всем покаяться в своих грехах!
На каждом кладбище в нашей стране можно найти большое количество могил молодых ребят, убитых уже в послевоенное время на Кавказе, в Прибалтике, Афганистане и в современной Украине. Казалось бы, мелкие горячие точки, однако затронули всю страну. Поэтому дай Бог, как старец сказал, чтобы духовно Россия жила. Один мой знакомый священник, отец Андрей Громыко, его так и звали – Андрей Андреевич Громыко, как министра иностранных дел, всегда говорил:
«Читайте, изучайте Евангелие, Закон Божий — там вся жизнь».
Дай Бог жить так, чтобы у всех нас это получалось.
Старец Николай Гурьянов с острова Залит на Псковщине говорил: «Не теряйте пасхальную радость, Христос Воскресе!». Поэтому дай Бог, чтобы мы ее не теряли, а возрождали в себе, и тогда спасется Россия. Самое главное, конечно, для чего все мы трудимся в одной Церкви — всех призывать к спасению, исполнению заповедей закона Божьего, которому мы все должны следовать.
Беседовали Светлана Егорова,
Екатерина Придворова
