Сегодня мы вспоминаем Святую, которая выше семьи, власти и покоя ценила знание – Евфросинию Полоцкую.
Я крестилась в довольно взрослом возрасте, мне было лет 20. Идея покрестить меня исходила от матери моей подруги, медика по образованию, доброй еврейской женщины. Я довольно тяжело жила во время студенчества, без родных и семьи, в провинциальном сибирском городе. И она решила помочь мне не только тем, что предоставила угол и кормила, но и тем, чтобы покрестить меня. День был выбран случайно, четвертого июня, просто удобный для всех. Имени моего в святках не было. «Завтра день Евфросинии Полоцкой, давай я покрещу тебя как Евфросинию», – предложил священник.
Так я стала Евфросинией.
Прошло 20 лет. Я приехала в Москву, и иеромонах Дмитрий Першин отправил меня в паломническую поездку в Псково-Печерскую лавру. В компании восемнадцатилетнего семинариста и трех десятков детей из православных семей. Это была нелегкая поездка. Мы приехали в обитель накануне Успения Богородицы, праздника, во время которого в обитель съезжались монахи и миряне и было большой крестный ход, в монастыре хранилась десница Святой Татьяны. И когда я молилась возле нее об обретении жилья, меня пронзила волна энергии. После этой поездки я стала медленно воцерковляться. Процесс шел по принципу «шаг вперед, два назад». Жилье мне подарили, помогла Святая Татьяна.
Прошло еще десять лет, и я решила съездить к Святой, имя которой носила. Села в поезд на Белорусском вокзале и утром вышла на вокзале Пскова. Меня встретили две статуи. Первая – Святой Николая Мирликийский, вторая – Святая Евфросинья Полоцкая. Такой подход архитектурному решению городской площади мне понравился.
Монастырь оказался действующий, тихий, очень чистый, подвизались в нем несколько десятков сестер. Красивый белый Спасо – Преображенский Храм , который отстроила сама Евфросинья, напоминал Церковь Покрова на Нерли. В нем сохранились древние фрески. При монастыре было издательство. Я провела в обители день, привезла оттуда икону Святой и картину с ее изображением. Но главное – акафист с ее житием. И это житие, составленное в шестнадцатом веке, меня поразило.
Предислава Георгиевна (так звали в миру Святую Евфросинью) родилась в знатной семье, и с детства «настолько любила ученье, что даже отец удивлялся такой ее любви». «Красота ее привлекала многих славных мужей», и княжеские сыновья часто присылали сватов. Княжеские – потому что отец Предиславы и сам был князь, кто же посмеет его дочери прислать свата, если не князь? Предислава же высказала отцу и матери, что «слава мирская есть тлен», и тайком от всех, ушла в монастырь. Об игуменье монастыря, княгине с царской фамилией Романова, к которой пришла юная красавица княжна с просьбой постричь ее в сестры, летописец пишет, что она убоялась князя. Еще бы. Но Предислава уже в 12 лет обладала даром убеждать.
– Чего ты больше боишься – гнева отца моего или гнева Господа нашего? Ведь его волею я здесь. И игуменья, поняв, с кем имеет дело, выполнила волю девочки. «И облекли ее в черные ризы».
Жила юная монахиня сначала в обители, потом в Софийском соборе. На жизнь зарабатывала перепиской книг. Отдавала деньги нуждающимся. Так бы и прожила она там свой тихий монашеский век, если бы не Ангел. Он явился к ней и благословил идти в сельцо, где стояла древняя софийская церковь, и основать там обитель. Явился он не только к ней, но и к епископу Илии. И ему сказал то же самое. И старый епископ пришел в келью в юной монахине. И благословил ее: «Это место, где ты живешь, церковь соборная, тебе не должно здесь пребывать. А возле Спасской церкви лежат в земле епископы, и тебе надобно быть там, и станет она местом великим».
Евфросинья послушалась ангела и епископа, и пошла той же ночью в сельцо, взяв с собой одну черноризицу, которая и оставила нам это житие. Говорят, это была ее сестра. Кроме сестры, взяла Евфросинья с собой только стопку книг. И благодать над этой двенадцатилетней девочкой была настолько сильной, что она основала на раздираемой междоусобицами земле две обители. Собрала библиотеку рукописей. Построила два Храма. Умолила отдать ей икону Божией Матери, написанную самим евангелистом Лукой, иерусалимского патриарха. И в семьдесят лет ушла на покой и отправилась в поездку на Святую землю. Где и опочила в двадцать третий день месяца мая.
Все остальное – детективная история с ее Крестом, хроники путешествий ее мощей – это все земные вещи.
А вот сила духа этой женщины, которая смогла такое сделать – не от земного. Земной женщине это сделать не под силу. Видимо, Ангел не ограничился единственным посещением этой великой Святой. Решил остаться рядом и помогал, как мог.
Она была очень сильной. Очень мудрой. И интеллигентной. Ничего лишнего. Аскеза, труд и самоотверженная любовь к знанию, которые помогли ей создать обитель Просвещения.
Я думаю, это была первая русская интеллигентная Святая. Которая вполне могла бы встать третьей рядом с парой славянских просветителей на Лубянке – Кириллом и Мефодием. Библиотекарь, переводчик и книгоиздательница. Отличный бы получился тройственный союз.
