• Источник: Православие.фм

    Юная девушка с ярким румянцем на розовато-бледном лице вышла из храма Марфо-Мариинской обители. Она отошла, села на лавочку и огляделась. Причудливый белый храм с тремя чёрными куполами, необычный какой-то. Девушка подумала: «Начудил архитектор в прошлом веке. Но зато оригинально». Близилось Преполовение Пятидесятницы, начиналось лето. Птицы пели восторженно и сумасшедше.

    Вдруг она заметила, что на другой край скамеечки подсела старушка в платочке и солнцезащитных очках, лет так семидесяти восьми. Она сидела молча, а девушке очень захотелось что-нибудь ей сказать.

    – Христос воскресе! – сказала она.

    – Воистину воскресе! – ответила старушка.

    – А вы были на службе? Я вас там не видела.

    – Нет, не была. Я только что прилетела из Иерусалима.

    – Да?! Из самогО Иерусалима? А как Вас зовут?

    – Меня Галина, а тебя как?

    – Зина.

    – Зинаида, значит? – говоря это, бабушка залезла в сумку, недолго порылась в ней и достала маленькую иконочку святой мученицы Зинаиды.

    – Тогда это тебе! – сказала Галина, протягивая ошарашенной девушке икону.

    – Расскажу маме – не поверит. Она у меня очень хорошая, только в храм не ходит, не могу её уговорить. Помолитесь за мою маму Елену!

    – А ты её не уговаривай, ты молись за маму её Ангелу-Хранителю, а сама на неё не дави, можно навредить.

    Марфо-Мариинская обитель
    Марфо-Мариинская обитель

    Зина начала думать, что это не простая, совсем не простая бабушка, а она тем временем продолжала:

    – Невнимание к ближним – это смерть: не так посмотрел, грубо сказал, был не отзывчив, обидел. В наших ближних – спасение наше или наша погибель. Надо почтительно с ближними обходиться и с любовью.

    – Надо же, я не знала… Мне как раз этого не хватало, и я это даже не понимала. Ой, сейчас, кажется, чаепитие для прихожан начнётся. Вы пойдёте?

    – Нет. А ты сходи, ты же голодная.

    – Голодная. Простите, побежала я.

    Зина быстро прошла по освещённой солнцем дорожке мимо высоких цветущих кустов. Цветы источали медовую сладость. На задворках обители стоял самовар с чаем и лежали конфеты. Прихожане угощались. Зина разжевала прилипавшую к зубам карамельку, запила горьким крепко заваренным чаем и собралась уходить. «И какое мне дело до бомжа, который тут попрошайничает?» – думала она.

    – Матушка, накормите меня, – просил у дородной прихожанки хорошо одетый, но пропитой бомж средних лет.

    – Съешь конфетку, – сказала она и улыбнулась презрительно, и в то же время пристыженно.

    – Да не нужны мне эти конфеты, я есть хочу!

    И тут что-то случилось.

    – Пойдёмте со мной в кафе, я вас накормлю! – сказала уверенно Зина и повела бомжа в монастырское кафе.

    Она посадила его за угловой столик, отстояла очередь и радостно вручила ему кофе и два пирожка.

    – А я ещё хочу супа и котлету с гарниром, – жалобно и уверенно сказал бомж.

    Зина ещё раз отстояла очередь и аккуратно поднесла бомжу поднос с полной тарелкой супа и вторым, купленными на последние деньги.

    «Хорошо, что поднос был поставлен на стол, иначе бы Зина его выронила».

    – Матушка, покушай со мной! – улыбаясь, сказал этот человек.

    – Да нет, спасибо! Я уже пойду. Как вас зовут хоть? Скажите, помолюсь.

    – Александр.

    Хорошо, что поднос был поставлен на стол. Иначе бы Зина его выронила. Потому что взглянув в глаза Александра, она увидела глаза Господа. Сам Господь смотрел на неё глазами этого человека. Этот взгляд ни с чем не перепутать и даже не увидеть на иконах этот взгляд.

    Потрясённая, она вышла и села на лавочку.

    Через некоторое время к ней подошла вышедшая из кафе прихожанка.

    – Этот человек, с которым вы были, кидает грязные салфетки под стол, – обратилась она к Зинаиде.

    Для Зины это был шок – она была уверена, что накормила Господа. Зина тяжело встала с лавки и побрела средь цветущих кустов. Глаза её застилали слёзы. Так, автоматически идя, она поравнялась со скамейкой, на которой всё ещё сидела Галина.

    – Зина, ты плачешь? – спросила старушка.

    – Да! – обернулась она. – Я накормила человека, и он так на меня посмотрел, Господними Очами, и я думала, это Сам Господь, а он потом кидал салфетки на пол… и я поняла, что это не Господь, что это человек, обычный бомж просто.

    – Нет, это был Господь.

    – Как?! – поразилась Зина.

    – Господь к нам приходит в каждом нашем ближнем, кто бы ни был этот человек… Помолись за этого бомжа и не плачь: накормив его, ты накормила Господа.

    Добавить комментарий

    Войти с помощью: 

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *