Мне удалось прочитать почти все, что написано на эту тему. И все же у меня остаются сомнения и пробелы в этой теме. Но вот на днях один мой друг все же смог обобщить всё, что с ним произошло в момент его детской трагедии — когда его, 12- летнего мальчика, перемолотило наехавшим на него автомобилем. Шансов спасти Алексея не было.
Невозможно, так как тело превратилось в “вывернутую тряпку”… Но он выжил. Получил образование. Стал сильным и очень глубоким молодым человеком. Не всё у нас с ним получилось преодолеть (прежде всего по моей причине).
Но вот его рассказ о посмертном опыте заслуживает вашего внимания:
Доказательство
Я вырос в 90-е, в обычной семье рабочих, поэтому считаю себя далёким человеком от Церкви. Изучая медицинскую литературу, я понимал, что происходит с мозгом, когда люди близки к смерти, и я всегда считал, что есть хорошие научные объяснения небесных путешествий вне тела, описанных теми, кто едва избежал смерти. Мозг — удивительно сложный, но чрезвычайно деликатный механизм. Уменьшите количество кислорода, которое он получает на наименьшее количество, и он будет реагировать.
Осенью 1998 года я умер, после чего, испытал нечто настолько глубокое, что это дало мне научную причину верить в сознание после смерти. Скептику С. С.Карнаухову, я рассказал свою историю.
“Доктора в больнице, куда поступил я в бессознательном состоянии и множественными переломами, говорили моим родственникам, что мои шансы на выживание во всем, что было за пределами растительного состояния, были уже низкими. Скоро они опустились до “почти нет”. В течение 21 дня я лежал в глубокой коме, мое тело не реагировало, мои функции мозга более высокого порядка полностью отключены. Затем, утром моего 21 дня в больнице, мои глаза открылись.
Нет никакого научного объяснения тому факту, что, хотя мое тело лежало в коме, мой разум – мое сознательное, внутреннее самосознание — было живым и здоровым. В то время как нейроны моей коры были ошеломлены до полной бездеятельности бактериями, которые напали на них, мое бессознательное сознание переместилось в другое, большее измерение вселенной: измерение, о котором я никогда не мечтал, и которое было более счастливое, чем мог бы объяснить, это была простая невозможность. Но это измерение — в грубой схеме, то же, что описано бесчисленными субъектами почти смерти и другими мистическими состояниями. Оно существует, и то, что я видел и чему научился, поместило меня буквально в новый мир: мир, в котором мы гораздо больше, чем наши мозги и тела, и где смерть — это не конец сознания, а глава в обширном, и невероятно позитивное путешествие.
Я не первый человек, который обнаружил доказательства того, что сознание существует за пределами тела. Краткие, замечательные проблески этого царства так же стары, как человеческая история.
Пока моё тело находилось под минутным медицинским наблюдением, видимо мои путешествия были в течение 21 дня — моя кома. (Все главные аргументы против опыта загробной жизни свидетельствуют о том, что эти переживания являются результатом минимальной, временной или частичной неисправности коры головного мозга).
К началу моего приключения я был в облаке. Большие, пухлые, розово-белые, которые резко отражались против глубокого сине-черного неба.
Просто всё отличалось от всего, что я знал на этой планете. Ощущения были более продвинутыми. Высшие формы.
На протяжении большей части моего путешествия кто-то еще был со мной, управляя своей концептуальной сущностью непосредственно во мне.
Не говоря ни слова, он говорил со мной. Сообщение проходили через меня, как ветер, и я сразу понял, что это правда. Я знал это так же, как я знал, что мир вокруг нас реальный — это не какая-то фантазия, мимолетная и несущественная.
Я продолжал бесконтрольно двигаться вперед и обнаружил, что я вхожу в огромную пустоту, совершенно темную, бесконечную по размеру, но также бесконечно утешительную. Ярко-черная, как это было, она также наполнялась светом: свет, который, казалось, исходил от блестящего шара, который я теперь ощущал рядом со мной. Шар был своего рода «переводчиком» между мной и этим огромным присутствием, окружающим меня. Это было так, как будто я рождался в более крупном мире, и сама Вселенная была как гигантская космическая матка, и шар направлял меня через это. Хотя у меня отсутствовала языковая функция, по крайней мере, как мы думаем об этом на земле, я начал безмолвно задавать вопросы этому ветру и божественному существу, которое я ощущал и видел внутри себя перед глазами.
— Где я? Кто Вы? Кто Вы?, — закричал я, и кто-то силой зажал меня в невесомости. Почему я здесь? Господи, прости!, — продолжал я слёзно, беспомощно орать.
Каждый раз, когда я молча задавал вопросы, ответ мгновенно возникал в результате взрыва света, цвета, любви и красоты, которые проносились сквозь меня, как крутая волна. Что было важно для этих взрывов, так это то, что они не просто молчали на мои вопросы, подавляя их.
“Он” отвечал на вопросы так, что обходили язык. Мысли вошли в меня прямо. Но это не было похоже на то, что мы переживаем на земле. Это не было расплывчатым, несущественным или абстрактным. Эти мысли были твердыми и горячими, чем огонь и влажнее воды, и, когда я их получил, я смог мгновенно и без усилий понять концепции, которые потребовались бы мне, чтобы полностью понять мою земную жизнь. «Ведь в конце концов, я обещал вернуться». «Почему мне позволили остаться в живых?». На это у меня был только один вопрос-ответ. Назад когда? И какую особенную миссию должен выполнить?
У меня появился опыт. Но на самом глубоком уровне я сильно отличаюсь от человека, которого я был раньше, потому что я заметил, что эта новая картина реальности. И Вы можете верить мне, когда я говорю Вам, Сергей, что это будет стоить того, что мы возьмем на себя, и тех, кто идет за нами, чтобы понять это правильно”.
31.07.2017
