В начале 90-х годов в стране наступила разруха, прилавки магазинов опустели, люди часами томились в очередях за хлебом, на предприятиях задерживали заработную плату, и каждый выживал, как мог.
Чтобы прокормить семью, Петр занялся частным извозом на старом «жигуленке». Работа была нервной, выматывающей. После смены мужчина регулярно «снимал стресс» алкоголем и, теряя над собой контроль, выплескивал раздражение на домочадцев.
В надежде, что муж образумится, Ольга долго прощала ему свои синяки, и перебитый нос, и сломанные ребра. Последняя капля переполнила чашу, когда под руку обезумевшему Петру попалась дочь Леночка.
Бракоразводный процесс был длительным и тяжелым. В результате раздела совместного имущества Оля с ребенком переехала в отдельное жилье, а Петру досталась крохотная комнатка в «коммуналке». С такой несправедливостью он смириться не мог и, в запале пообещав жене: «Ну, я тебе еще устрою!», слово сдержал.
Целый год Петр названивал несчастной женщине по телефону, издевался, запугивал, оскорблял и однажды ночью возник у дверей ее квартиры. Лестница задрожала от шума, звон разбитых стекол, крики и детский плач разбудили соседей. Кто-то вызвал милицию, прибыл наряд, дебошира скрутили и увезли в отделение.
Участковый провел с Петром воспитательную беседу и, пригрозив реальным сроком за хулиганство, не для протокола добавил:
– Беру тебя под личный контроль. Так что, ходи по земле, да оглядывайся!
С тех пор Петя угомонился и, как положено законопослушному гражданину, начал ежемесячно перечислять бывшей супруге алименты. Правда, размер его официального дохода был минимальным, а выплаты на ребенка – символическими. Понимая, насколько тяжело приходится Ольге, мужчина злорадствовал, мечтал свалить ее мощным нокаутом на пол и долго-долго «месить» ногами, но… В памяти тотчас всплывали слова милиционера, и пыл Петра остывал.
Действительно, и после развода Ольге жилось нелегко, денег едва хватало. Выручала ее подержанная швейная машина. Долгими бессонными ночами женщина кроила, подшивала и обтачивала, а в канун Нового года случилась беда – сломалась «кормилица».
Как назло, перед праздниками Ольга набрала заказов на пошив карнавальных костюмов, чтобы на заработанные средства порадовать дочку сюрпризом под ёлочкой: Лена написала Деду Морозу письмо, просила плюшевого мишку, и теперь над исполнением детской мечты нависла угроза.
Ольга вызвала мастера по ремонту швейных машин, он пришел в тот же вечер:
– Здравствуйте, меня зовут Алексей.
Женщина с грустными глазами провела его в комнату и, спустя полчаса, машина была реанимирована, ее строчки стали ровнее прежнего.
Наблюдая за повеселевшей хозяйкой, Алексей осмотрелся вокруг. Потолочная люстра скупо освещала помещение, поскольку все лампочки, кроме одной, перегорели. Около окна на табурете сидела худенькая девочка лет десяти и читала книжку, а шторный карниз держался «на честном слове», рискуя в любую секунду рухнуть ребенку на голову. В углу стоял расшатанный письменный стол, на поверхности которого лежал лист бумаги, испещренный красивым убористым почерком:
«Здравствуй, Дедушка Мороз!
Можешь замести снегом улицы, чтобы дорогу к нашему дому не нашел мой папа? Я так его боюсь! А еще я люблю свою мамочку и очень за нее переживаю. Она много работает и совсем не отдыхает. Даже ночью слышно, как стучит швейная машинка… Но, ничего! Скоро я вырасту, сама устроюсь на работу и куплю маме все, что она пожелает.
Дедушка! Хочу на Новый год получить в подарок плюшевого мишку, но если два желания загадывать нельзя, я выбираю другое: подари моей маме счастье.
Лена К., 10 лет».
Прочитав детское письмо, Алексей взял отвертку, ловко прикрутил на место карниз, поменял перегоревшие лампочки, приступил к ремонту письменного стола и, окончив работу, наотрез отказался от оплаты труда:
– У вас еще дверной замок заедает, завтра с инструментами приду и все исправлю. Будет, как новенький.
– Вот спасибо! Даже не знаю, как вас благодарить, – засмущалась Ольга и предложила: – Может, выпьете с нами чаю?
– С удовольствием! Завтра и попьем, – Алексей улыбнулся Лене. – Ты какие конфеты больше любишь, малыш?
– Шоколадные.
– Отлично! Тогда, до завтра.
Прильнув к окну, девочка смотрела Алексею вслед и даже не догадывалась, что ее письмо уже доставлено адресату, и все желания будут исполнены в срок.
***
Выбрать рождественские подарки для близких Елена решила заранее. Утомительный поход по магазинам занял несколько часов. С сумками в обеих руках девушка добралась до автостоянки и начала складывать покупки в машину, но сзади послышалось:
– Дочка!
Обернувшись, Лена увидела нищего и протянула ему сто рублей.
– Эх, молодежь! Вырастили вас, выкормили… А теперь, значит, что получается: мы, старики, никому не нужны?!
Окутанный облаком зловонного перегара, перед Леной стоял «темный фантом», который двадцать лет преследовал ее в ночных кошмарах. Помотав головой, девушка ущипнула себя: «Б-р-р-р-р! И померещится же такое!». Но «приведение» не думало испаряться, оскалилось в жутком подобии улыбки и проворчало:
– Ну, здравствуй, Леночка! Что, не признала папу?
Побледнев от ужаса, Елена юркнула в машину, вдавила педаль газа в пол и, рванув с места, резко отпустила сцепление, и двигатель заглох…
Девушка с опаской посмотрела в зеркало заднего вида, но отец вовсе не собирался ее догонять. Прихрамывая на правую ногу, Петр поковылял в другую сторону и в этот миг выглядел таким несчастным, что сердце Лены дрогнуло: «Что же это я, в самом деле, испугалась одинокого больного старика?». Она открыла окно и крикнула:
– Папа, постой! Хочешь, подвезу тебя до дома?
Уговаривать Петра не пришлось. Усевшись в автомобиль, он наполнил салон тошнотворным амбре и, поглаживая сиденья желтыми прокуренными пальцами, изрек:
– Да-а-а-а, богато! Вижу, дочка, все у тебя чудесно! – и, закашлявшись, пробубнил: – А Ольга-то, конечно, так и живет одна?
– Почему же? Мама вышла замуж. У меня прекрасный отчим, два младших брата, все мы очень дружны и счастливы.
– Значит, вон оно как! – от досады Петр поперхнулся и до конца пути больше ни слова не произнес.
На прощанье Лена вручила ему мешок продуктов и визитку с номером своего телефона:
– Если понадобятся деньги, лекарства – звони.
Такого везения Петр не ожидал и, спрятав глянцевую карточку за пазуху, расплылся в зловещей ухмылке – фортуна, наконец-то, повернулась к нему лицом.
Несколько лет назад он в пьяной драке получил бутылкой по голове, стал инвалидом и влачил серые дни в одиночестве, обвиняя в собственных неудачах окружающий мир, да судьбу-злодейку. Последнее время Петр попрошайничал на улице, и ему подавали, но вместо благодарности мужчина скандалил, требовал подать еще, и люди его попросту «посылали». Он ненавидел их, благополучных, опрятно одетых и, если б только мог, то истреблял бы, однако руки были «коротки», и Петр позволял себе лишь мелкие пакости – исподтишка царапал капоты дорогих автомобилей и поливал прохожих «жгучим» матюжком.
Следующим утром Петр позвонил дочери:
– Ну, здравствуй, Леночка! Я выяснил, что по закону ты обязана выплачивать мне алименты.
– Извини, сейчас мне не до шуток. Я на работе, и очень занята.
– Да какие шутки? Я же платил, когда ты была маленькой! А теперь, значит, что получается: мы, старики, никому не нужны?! – завопил Петр. – Ты в полном «шоколаде», а я, инвалид, не могу и «чекушку» выпить перед обедом?! Давай сразу по-хорошему договоримся: будешь деньги мне на сберкнижку переводить и обеспечивать провиантом. А, станешь ерепениться, в суд на тебя подам и компенсацию с процентами истребую!
Ошеломленная девушка не знала, что сказать в ответ и, повесив трубку, долго размышляла о справедливости: следуя «букве закона», Лена обязана содержать старого алкоголика, который избивал жену до полусмерти и превратил жизнь близких в ад… Который лишил ее счастливого детства и за минувшие двадцать лет даже ни разу не поинтересовался жива ли она, здорова ли, сыта ли … Который стал инвалидом не на войне, защищая Родину, а в пьяной переделке… Который, подобно худой сорной траве, годами пробивался сквозь почву, высасывал драгоценную влагу, питался соками полезных культур, и теперь, случайно встретив дочь, по-обыкновению решил поживиться… Который когда-нибудь предстанет перед Богом, и будет ему Высший Суд, справедливый…
А Лена? Да, что Лена… Не ей отца судить! Она уже за все его простила, и обязательно будет ему помогать, ведь поступить иначе ей не позволит обыкновенная человеческая совесть, о существовании которой Петр, к сожалению, не догадывался.
«Муж является главой семьи не потому, что он мужчина, а потому, что он является образом Христа, и жена его и дети могут видеть в нем этот образ, то есть образ любви безграничной, любви преданной, любви самоотверженной, любви, которая готова на все, чтобы спасти, защитить, напитать, утешить, обрадовать, воспитать свою семью. Это каждый человек должен помнить. Слишком легко мужчине думать, что потому только, что он мужчина, он имеет права на свою жену, над своей женой и над своими детьми. Это – неправда. Если он не образ Христа, то никто ему не обязан никаким уважением, никаким страхом, никаким послушанием». (Антоний, митрополит Сурожский)
